В это воскресенье я служил Божественную Литургию, и евангельским чтением в этот день были Заповеди блаженства из Нагорной проповеди Спасителя. Снова бросилось в глаза, насколько парадоксальны эти заповеди. Христос называет блаженными, т.е. счастливыми тех, кто в этом мире, по определению, просто обязан быть глубоко несчастным. Это плачущие, алчущие, жаждущие, гонимые и оскорбляемые. Спрашивается, а где же тут счастье, в чем оно?
Священник Александр Пикалев
Церковь дает на это простой ответ: во Христе, в том, что лежит за пределами этого временного мира и вне контекста его ценностей. Эти заповеди — послание нам из того измерения, где все уже названо своими именами. И именно потому, что сам факт пришествия Христа уже есть суд над миром и приговор ему, несчастные могут быть счастливы во Христе, победившем этот мир Своими страданиями.
Этот диссонанс между миром и Христом ощущается особенно ярко и болезненно, когда видишь, что наши братья, которые называют себя православными христианами бывают счастливы тем, что их враги, а часто не враги, а просто оппоненты, становятся гонимыми, побиваемыми, запугиваемыми, судимыми, заключенными ради удовлетворения оскорбленных религиозных чувств.
В свете Заповедей блаженства, а по-русски говоря, счастья и в свете происходящего сегодня, можно констатировать, что мы, в большинстве своем, очень несчастны.
Когда я увидел, что т.н. «православные активисты» получили совершенно недвусмысленную поддержку со стороны известных священнослужителей, я, по меткому выражению Юрия Шевчука, испытал чувство «глубокой художественной тоски». И чувство это связано отнюдь не с конкретными личностями и фамилиями, а с тем, что нашим неприятелям все-таки удалось сделать то, что они и планировали сделать — навязать нам свои правила игры.
Это чувство, наверное, можно сравнить с чувством благовоспитанного мальчика отличника-очкарика, который идет по улице с шахматной доской под мышкой и предвкушает как он через пять минут сядет за стол со своим противником, расставит фигуры и «размажет соперника по стенке» своей мастерски разыгранной индийской защитой. Но мальчик немножко ошибся адресом, повернул не за тот угол и оказался в клубе, где проходят не шахматные турниры, а бои без правил, и его шахматная доска может там пригодиться только для того, чтобы разбить ее о чью-то голову. Ну ошибся адресом, попал не в свой клуб, с кем не бывает? Можно на пороге извиниться, сказать: вы тут мордуйте друг друга в свое удовольствие, а я все-таки шахматист, у меня своя компания. Но вместо этого шахматист становится в боксерскую позу и заявляет: а ну, выходи по одному! Я из вас котлеты буду делать! И в этот момент случайная ошибка становится уже закономерной трагедией.
А в нашем случае проблемы начались не тогда, когда Pussy Riot вылезли на амвон Храма Христа Спасителя, а тогда, когда мы для защиты христианских святынь избрали риторику и методы дохристианских времен, когда мы решили, что наши христианские чувства могут быть удовлетворены физическим притеснением и страданием идейных врагов.
Но опять же, кто без греха, пусть бросит камень. У каждого из нас в жизни бывали случаи, когда мы под воздействием сиюминутной эмоции били (физически или словесно) в ответ на оскорбление, а потом только анализировали ситуацию. Это, увы, свойственно человеческой природе и само по себе может быть понято.
Но, вот Pussy Riot в тюрьме, заправляют свою шконку, хлебают свою баланду. То, о чем так долго говорили больш…, пардон, «православные активисты», свершилось. Казалось бы все, спектакль окончен, пора расходиться по домам и оставить Pussy Riot досиживать срок, а адвокатов хлопотать об их скорейшем освобождении. Но нет. То, что началось с вполне понятной эмоциональной реакции, приобретает статус осознанной идеи. Оказалось мало посадить ПР, надо еще выследить и отловить их сторонников, порвать на них одежду, сунуть им под нос оружие пролетариата, а под знаменитыми часами лицемерно заявить: «а мы пришли к ними просто пообщаться».
На Павелецком вокзале "православные активисты" сорвали с человека майку с надписью Pussy Riot, а после этого выложили в сеть видео с обоснованием нападения
К чему это привело? К тому, что те, кто в феврале возмутился «панк-молебном», в августе, после панк-суда, стал через интернет скупать майки с символикой Pussy Riot.
Девчонки, благодаря кампании вокруг них, стали не просто преступницами, а легендарными преступницами. А у легендарных преступников всегда есть подражатели.
И даже, если принять за факт, что они действительно преступницы и место их на нарах, то даже на самых страшных и неисправимых преступников нельзя вешать всех собак подряд. А уж тем более нельзя вешать человеческую кровь, к которой они не имеют отношения. Иначе можно договориться до того, что завтра какой-нибудь псих, насмотревшись роликов на ютьюбе напишет кровью на стене не «Free Pussy Riot», а «Слава РПЦ». Псих он и есть псих, может написать все что угодно, хоть формулу перекиси водорода. Но мы-то разумные, мы-то должны будем на это отвечать. А как это сделать в свете предыдущих заявлений?
Несколько лет назад, когда популярность социальных сетей только набирала обороты, в Москве произошел один случай. Тут я хочу оговориться, что может быть несколько погрешу против истины, поскольку знаю об этом событии только с чужих слов, но дело было приблизительно так: некая студентка после тяжелого учебного дня, проголодавшись, купила в ларьке хот-дог, зашла в тихий московский дворик и села там на лавочку перекусить. Откуда была с руганью и угрозами изгнана то ли жильцом этого дома, то ли охранником, находившегося там учреждения. Девочка обиделась и решила излить свою скорбь в одной из социальных сетей. Друзья немедленно ее поддержали и устроили флешмоб. На следующий день в этом дворике сидело и ело хот-доги несколько десятков человек. И к ним уже никто не вышел и никто им не угрожал. Я больше чем уверен, что не все они были голодными и среди них были те, кто терпеть не может хот-доги. Но дело было уже не в еде.
Так вот вопрос: что будут делать наши знаменитые майкоборцы, так лихо и пафосно проявившие себя на Павелецком вокзале, если завтра мимо них пройдет тысяча человек в таких майках?
Вопрос, конечно, риторический, и мне бы очень не хотелось, чтобы сложилась ситуация, когда на него нужно будет искать конкретный ответ…
Читайте также:
Обратная миссия
FEMEN, Pussy Riot и антицерковная волна: Важно понять, чего хотят от нас
Чем оскорбленный христианин отличается от оскорбленного гопника?