Постоянный автор нашего портала священник Феодор Людоговский делится с читателями историей Затишья — подмосковной дачи, которая существует с конца XIX века и благодаря которой каждый год встречаются троюродные, четвероюродные, пятироюродные, а иногда — даже шестироюродные братья и сестры.
24 августа — это День Затишья, день рождения Николая Михайловича Маркелова (1872–1952), брата прапрадеда автора, — он завещал, чтобы в этот день все жители Затишья собирались вместе, пили чай, вспоминали своих стариков и разные истории из жизни Затишья.
Имение Красный Стан, о котором шла речь в первой публикации, было продано в начале 1890-х гг.: в 1884 умер Михаил Дмитриевич Маркелов, а его вдова, Екатерина Валериановна Майкова, не сумев разобраться в денежных вопросах, сочла за лучшее расстаться с имением. Как рассказывала мне внучка Михаила Дмитриевича, Александра Николаевна Зазульская (1899–2003), потом, задним числом, стало понятно, что можно было обойтись и без продажи, ситуация была не настолько критической. Но что ни делается, всё к лучшему: в революцию усадьба была сожжена, а вот Затишье, которое стало продолжателем Красного Стана, пережило все войны и революции и стоит по сию пору.
Екатерина Валериановна Маркелова (Майкова)
Затишье было основано младшей из детей Михаила Дмитриевича и Екатерины Валериановны — Валерией Михайловной Маркеловой (1876–1930).
Дом В. М. Маркеловой
В нашей семье сохранились воспоминания Владимира Дмитриевича Маркелова (1889–1966), племянника Валерии Михайловны. Вот что он пишет о начале Затишья:
«В 1898 г. на горе, при слиянии Исконы с Моква-рекой появилась маленькая дача в три комнаты, с кухней, крытая дранью, с небольшой террасою. Наверху были еще две маленькие комнаты (холодные). Рядом с нею в лесу стоял сарай, крытый соломою. Эту дачу, послужившую началом Затишья, построила тетя Валя на остатки средств матери и на свои сбережения. Она же и дала ей такое поэтическое название. <…>
Однажды летом 1901 г., мне было тогда 12 лет, приехал в Рузу к бабушке мой папа (Дмитрий Михайлович Маркелов. — Ф. Л.) и дядя Николай Михайлович. Отец еще не бывал у сестры на даче — тетя Валя предложила совершить туда поездку, она сказала папе: „Митя, посмотри место, может быть, оно тебе понравится, и ты рядом со мною выстроишь себе домик“. В это время я перешел во 2-й класс гимназии и учился в Твери, где и служил мой отец.
Дмитрий Михайлович Маркелов
Помнится, выехали мы из Рузы на двух телегах. Стояла чудесная погода, только что прошла гроза, освежившая леса, поля и нивы, так жадно поглотившие живительную влагу после долгой засухи. Воздух был чист, и в природе чувствовалось ликование. Особенный восторг выражали скворцы, деловито суетящиеся на огородах у дома, а в лесу раздавалось однообразное кукование, прерываемое звонким пением жаворонка где-то далеко в синеве небес. На душе было радостно, было самое хорошее время года — конец весны и начало лета.<…>
Нам всем очень понравился вид с этой горы на село Тёсово, с белой церковью, стоящее на Москва-реке, отделенное от нас рекою Ведомкой; этот старый, трехэтажный, видавший на своем веку виды, полуразрушенный дом помещиков Камыниных, и Москва-река при впадении в нее Исконы, такая милая и уютная, и особенно заливной луг при впадении в Москва-реку Исконы — в это время года он был весь в цветении и представлял из себя пушистый, разноцветный ковер. Всё радовало наш взгляд под яркими лучами весенне-летнего солнца.<…>
Осмотрев округу, отец остался очень доволен местностью, сразу же выбрал место для дома и решил не откладывая в долгий ящик в ближайшее время строиться. Он всегда быстро решал дела.<…>
В 1903 г. к весне, на выбранном отцом месте стоял уже дом из семи комнат с балконом на реку и кухней. Сарай и погреб у нас были общие с тетей Валей. Всю работу постройки дома произвел местный крестьянин деревни Настасьино Петр Адрианов Крашенинников. Насколько я помню, дом, крытый железом, со всеми материалами и работой обошелся в 4500 руб.».
Александра Ивановна Маркелова (Корх), жена Д. М. Маркелова
Дети (их было пятеро), да и вся семья, были счастливы в Затишье. Рыбная ловля, грибы, ягоды, семейные спектакли, приезды родственников, повседневные радости и смешные огорчения — всё это создавало ощущение полноты жизни. Но это счастье продлилось недолго. В декабре 1907 года умер младший брат Владимира Дмитриевича (и моей прабабушки Евгении Дмитриевны) — Костя. Родители не нашли себе сил вернуться на следующий год в Затишье, где всё напоминало об утрате. Дмитрий Михайлович продал дачу своей сестре, Валерии Михайловне, которая в том же 1907 году вышла замуж за эстляндского немца Георгия Людвиговича Мюленталя.
Дом Д. М. Маркелова
При Мюленталях были произведены некоторые преобразования: балкон, смотревший на реку, был расширен, построена двухэтажная пристройка (специально для сестры Георгия Людвиговича Доры, которая страдала чрезмерной полнотой, — чтобы он была вынуждена постоянно ходить вверх-вниз), посадили вязовую аллею, сквозь которую видно закатное солнце.
Незадолго до революции дачу сдали доктору Палилову — и, хотя с той поры прошли десятки лет, еще не так давно, когда я пытался объяснить кому-нибудь из окрестных жителей, что это за дача такая, где я живу, они, наконец-то поняв, говорили: «А, так это Палилова дача, Палилиха!».
Вскоре после революции Палилов съехал, а на дачу стали съезжаться Маркеловы — тут уже было неважно, кто, кому и когда продал дом: в это время надо было выжить, а значит — держаться друг за друга. Но это уже другая история.
Продолжение следует