В канун престольного праздника обители, который праздновался 11 июня, в день памяти святителя Луки, нам удалось побеседовать со старшей сестрой подворья – монахиней Серафимой (Головиной), которая, Бог даст, и будет игуменьей будущего монастыря.
Монахиня Серафима (Головина)
– Матушка, мы зашли с вами в домовую церковь Воскресения Христова. Так хорошо здесь! Что-то такое удивительное…
– Да… Один раз такое чудо было. Батюшка уехал, потушил все лампадки на жертвеннике. А потом смотрим – прямо над ковчегом с Дарами лампадка горит… Да, что говорить, здесь все – чудо. И то, что всего год прошел, как было освящено одно только место будущего монастыря, а мы уже в храме молимся, разве это не чудо?!
Эта земля, сама по себе, освящена тем, что еще помнит шаги будущего святого, а тогда молодого земского врача – хирурга Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого, который в 1906 году сразу после своего участия в русско-японской войне, где он, как известно, просто спас жизни сотен и сотен раненных, приехал сюда, в глубинку, прочитав в случайно попавшейся ему газете объявление о том, что в Курскую губернию требуется земский врач. Он ведь и врачом-то стал, чтобы помогать тем, кто особенно нуждается, кому особенно плохо.
Земский врач Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий
Наше подворье находится на территории той самой земской больницы. Здесь, где мы с вами находимся, при будущем святителе Луке было детское отделение. Рядом действовала Богодельня, в которой поначалу Валентин Феликсович проводил хирургические операции. Затем по его настоянию в хирургическое отделение было переоборудовано главное здание больницы, где и расположились операционные комнаты, перевязочные, палаты. Ныне в здании бывшей Богадельни расположена молельная комната-часовня. В здании хирургии планируется сделать келейный корпус. Трапезная наша временно находится в помещении бывшей прачечной. Там сложена настоящая печь, и вот так, дровами, мы отапливаемся по сей день.
Здесь и в советское время была больница. Несколько лет назад она переехала в другое место, лишь городская «скорая помощь» пока соседствует с нами. Но, Бог даст, в скором времени здесь будет все по-другому. Уже разрабатывается архитектурный план подворья, который включает в себя строительство большого собора, открытие музея имени святителя Луки, экспонаты для которого уже потихонечку стекаются к нам со всей России.
С монахиней Серафимой у архитектурного плана будущего монастыря
Здесь будет монастырь!
– Матушка, конечно, можно позавидовать вашему жизненному оптимизму – вы радуетесь какой-то непостижимой одухотворенной радостию. Но при всем этом невооруженным глазом видно, что все эти существующие ныне постройки легче, наверно, снести, нежели восстановить, по причине их ветхости. Им ведь, согласно историческим сведениям, около 160-ти лет. Если спуститься с небес на землю, то можно сказать, что год назад вы приехали почти к развалинам… На чем зиждется ваше вдохновение, ваша вера в то, что эти архитектурные разработки когда-нибудь претворятся в жизнь?
Монахиня Серафима (Головина)
– Честно скажу, когда в мае прошлого года я приехала сюда, то испытала такую неземную радость – тихую, благодатную – что с первым же вздохом на этой земле почувствовала себя счастливой!
Разруху я увидела потом, а тогда, в первые дни, все смотрела по сторонам и налюбоваться не могла: кругом высоченные кроны ясеней, старый парк, прохладная тень, птички поют – одним словом, красота неземная! И главное – здесь лечил людей святитель Лука! Я ведь приехала из Золотухинского монастыря в честь Алексия, человека Божия, что в сорока километрах отсюда. Его строили на пустыре, где ни то, что монастыря, даже храма никогда не было. Ни деревца, ни кустика – даже комаров летом не увидишь. А тут!
Конечно, холодной и мокрой осенью, короткими зимними днями иногда становилось грустно и страшновато, глядя на молчаливые, серые и пустые корпуса. Но это были мгновения – не более. Вспоминала тогда свою духовную наставницу, не так давно почившую старицу, схиигумению Антонию (Сухих). Мы приехали с матушкой в Золотухино из Курского Свято-Троицкого монастыря, и нас было всего 5 сестер.
Я тогда была как раз у матушки келейницей, и вот вывожу ее на колясочке из храма, в который переоборудовали бывшую совхозную клуб-столовую. А перед нами котлован, где строятся сестринские корпуса, и в самой глубине коровы гуляют. А было это на Троицу, я помню, цветочки все держали в руках. Я смотрю на эти котлованы и говорю: «Матушка! В какую дыру нас Владыка привез… Неужели здесь что-то будет?» А она мне: «Не смей так говорить! Ты что?! Здесь все будет!». И владыка Вениамин, наш, Железногорский и Льговский, стараясь поддержать, про то же самое мне говорил: «Ты что, зря при двух старцах жила?!» Это он еще про нашего владыку, ныне упокоенного, Ювеналия (Тарасова) мне напоминал. Тот ведь совсем немощной, на восьмом десятке лет, задумал строительство нового монастыря в Золотухине и получилось!
Теперь со всей России туда приезжают, и сестер уже около пятидесяти. А нам-то, молодым, сомневаться-ли?! Вот и верю – с Божией помощью и по молитвам святителя Луки здесь все будет.
– С чего началась ваша жизнь на подворье?
– Первую ночь не ночевала в обители, поехала в Золотухино за вещами. Владыка позвонил: «Там приедет к тебе одна сестра». Она приехала и сразу говорит: «Матушка, я здесь останусь, никуда не поеду». «Как? – спрашиваю, – одна, еще ведь ни дверей, ни окон?» Она в ответ: «А я так — помолюсь, перекрещусь и лягу спать». На третий день еще одна сестра пришла, как смогли, прибрали одну комнатку, и так стали жить.
Главное, надо было, чтобы пошла молитва. Без нее ни одно хорошее дело не совершается. Это тоже из духовного наследия матушки Антонии во мне осталось. Как, например, она в Иосифо-Волоцкий монастырь заселялась в начале 90-х? — сразу все храмы, замки – открывать, и на молитву! С этого мы и начали. Правило монашеское исполнять надо? Надо. Первое, что мы открыли – это часовня, о которой я вам говорила, где Лука Войно-Ясенецкий принимал, будучи врачом.
В Часовне
Слава Богу, ее местная власть устроила до нас, еще в 2006 году, когда 150-летие больницы отмечали. Потом Владыка подарил нам написанную икону святителя Луки, и мы стали совершать ежедневные Крестные ходы. Затем появился батюшка, и началась полноценная молитвенная жизнь с Литургией.
Но это, конечно, рассказывать легко и быстро, на самом деле, чего только не было внутри этого рассказа, сколько пережитых событий, чудес… И как к нам люди со всей округи, со всех деревень ехали помогать. И старики и молодежь. Выносили мусор, разгребали грязь. Как накрывали столы и кормили всех прямо под открытым небом. Как продукты по призыву владыки и отца благочинного к нам повезли и стар, и млад. До смешного было!
Помню, как один сельский батюшка приехал из глубинки нашей и сало привез. Сестра одна растерянно так говорит, обращаясь ко мне: «А разве сало в монастыре можно?» А я, вспоминая того же владыку Ювеналия, который благословлял брать все, и говорю: «Можно, можно…» А вскоре и правда, рабочие появились, и как сало то для них на трапезу пригодилось!
Или, например, как мы Чашу покупали. Собрали нам понемногу люди денежку – сто тысяч! – и мы поехали в Москву, в Софрино, чтобы хотя бы купить комплект для богослужения евхаристический, минеи, книги богослужебные, для Крестного хода хоругвии, фонарь. Стою в лавке Чашу рассматриваю серебряную. Да, сомневаться стала – цена больно велика – тридцать три тысячи! А я в уме складываю и понимаю, что если я ее такую дорогую куплю, то мне уже фонарь не купить, и книги тоже. А так хочется именно серебряную, чтобы и для батюшки было удобнее, чтобы стенки не окислялись, и чтобы послужила подольше.
А рядом в это время мужчина какой-то крутится и все в мою сторону поглядывает. Потом решается заговорить: «А у вас что, матушка, храм открывается?» А я ему так уверенно выпалила, как на духу: «Храм?! Целый монастырь!» И продолжаю прицениваться, выбирать, вздыхая с сожалением: «И это надо бы взять, и это…»
И вдруг ко мне продавец склоняется и шепчет: «Матушка, а вы можете этого мужчину вперед вас пропустить? Тем более, он вам Чашу, ту, серебряную, оплачивает?» Короче говоря, в итоге загрузили мы в тот день целую машину, и я уже бегом батюшке звоню с дороги: «Отче, у нас все есть! Служим Литургию!»
Так и случилось. 11 июня 2013 года в день памяти святителя Луки состоялась первая Литургия, которую возглавил епископ Железногорский и Льговский Вениамин.
– Не имея храма?
– Служили прямо под кронами ясеней.
Архиерейское богослужение. 11 июня 2013 года
Отец Благочинный – протоиерей Николай Кобелев –привлек своих знакомых строителей, и они построили на пустыре алтарную часть храма. Людей было, как говорится, видимо-не видимо: почетные гости, глава администрации Сергей Егорович Гнездилов и главный врач больницы Мира Георгиевна Локтионова, приехал даже внучатый племянник святителя Луки, много духовенства было из Железногорской Епархии.
Архиерейское богослужение. 11 июня 2013 года
Архиерейское богослужение. 11 июня 2013 года
Архиерейское богослужение. 11 июня 2013 года
Даже 2 хора было. Один привез владыка, а другой привезла одна хорошая регент. «Матушка, а можно и мы попоем?» Переговорили с епархиальным хором и запели антифонно. Вспоминаю, как владыка Ювеналий любил антифонное пение, мечтал о том времени, когда это будет в Золотухинском Свято-Алексиевском монастыре. А у нас, по сути, на пустом месте, не имея ничего, – слава Богу, такое пение!
В канун Троицы владыка опять к нам приехал, и мы служили всенощную. Мы-то думали, скромненько так помолимся. А тут владыка звонит: «Матушка, а мы к вам приедем. Только вы не суетитесь, ничего специально не организовывайте, ни о чем не беспокойтесь». Но как это ничего не организовывайте?! Я сразу позвонила ребятам из спортивного клуба «Булат», которые уже приезжали к нам, чтобы поработать на уборке территории: «Выручайте!» И они как по команде все съехались, привезли целую машину березовых веток, траву. У меня этот опыт еще с Иосифо-Волоцкого монастыря остался – на Троицу к ногам владыки – дорожка из травы и цветочков, а в храме должно быть все усыпано свежей пахнущей зеленью…
Архиерейское богослужение на Троицу
Архиерейское богослужение на Троицу
Архиерейское богослужение на Троицу
В общем, Владыка меня пожурил немного за непослушание, но остался доволен и сказал: «Врасплох матушку не застанешь»… Потом была трапеза и ребята, мои помощники, сидели за общим столом, общались с владыкой и как-то потихонечку прилепились к нам. Теперь они – главная моя опора, помогают всегда, только позови. Да и если не зову, все равно приезжают: «Чем помочь?»
В конце прошлого года, в декабре, епископ Вениамин принимал «булатовцев» у себя в епархии. Тогда же владыка вручил им хоругвь в честь Архангела Михаила и свидетельство на знамя, а также икону Архистратига. Отряд «Булат» теперь входит в состав Православного собора Хоругвеносцев (ПСХ) Железногорской епархии в честь «Державной иконы Божией Матери».
Совсем недавно, в пятницу Светлой седмицы, в день празднования иконы Божией Матери «Живоносный Источник», епископ Железногорский и Льговский Вениамин вновь совершал у нас на подворье Божественную литургию с Пасхальным крестным ходом. На радость верующим владыка привез с собой двухстороннюю чудотворную икону Пресвятой Богородицы Умиление (Локотскую). Икона эта по сей день источает миро…
– Матушка, летом-то, действительно, еще как-то можно было на улице продержаться, послужить, а на что же вы надеялись, когда оно закончится?
– А на что нам было надеяться? На Бога надеялись и на молитвы святителя Луки. А как еще расценить то, что именно в конце лета, когда пошли леденящие дожди, и душа не без основания заволновалась – что дальше? – появились в нашей обители люди, именно те, кто и помог нам вскоре устроить домовую церковь и кельи для сестер? Конечно, это был Промысел Божий, разве такое забудешь?
Как сейчас помню, закончилась Литургия, и после трапезы сестры разошлись по послушаниям. Туман был уже такой на улице, леденящий дождик накапывал беспрестанно. Я стояла у окна и с грустью думала о том, как же дальше служить? На улице? Батюшку жалко… Воевал в горячих точках, здоровье уже не то… Сам-то он был готов и зимой на улице служить. Говорил, дескать, поставим палатку. Я так с ужасом: «Как, батюшка, на улице? Нет, это же невозможно! Нет, только не это!»…
Да и людей наших местных, деревенских жалко. «Господи, – молюсь, выручи нас, смилуйся»… И вдруг вижу – у корпуса стоят две белые машины. Думаю, откуда же они взялись? Может, галлюцинации какие?
Вышла на улицу, смотрю — мужчина прогуливается. Он меня увидел, и я ему поклонилась. Ко мне идет, в руках у него яблоки дикие, а на глазах слезы. Настоящие, у мужчины, представляете! Говорит: «Матушка! Я так давно хотел к вам приехать. Я ведь родился здесь. (А тут в советское время роддом был в одном из зданий) И родители мои в этой больнице работали. Покажите мне, чем я могу вам помочь. Я вам обязательно помогу».
Оказалось, что приехал он не один, со всей своей семьей, и мы вместе ходили, ходили, ходили. Буквально на следующий же день приехали рабочие, поставили обогреватели, чтобы здесь же и жить, и приступили к работе. Демонтаж старого помещения, которое было выбрано под церковь, к тому времени уже сделали наши «булатовцы», о которых я вам рассказывала. Они своими руками разобрали буквально по досочкам стены, полы, потолки. Так, за очень короткое время у нас появился благоустроенный красивый домовой храм и чистенькие, удобные кельи для сестер. Так что, живи, молись, благодари Бога и радуйся!
В домовом храме Воскресения Христова
В домовом храме Воскресения Христова
– Матушка, а как вы сами встали на монашеский путь, что послужило причиной, ведь этот выбор не для каждого?
– В детстве и в девичестве я, вроде, совсем ничем не отличалась от своих сверстниц. Единственное, Господь послал мне тяжелую болезнь в то самое время, когда мои повзрослевшие подружки уже начали бегать в кино, на дискотеки. Через ту самую борьбу за здоровье я и попала сначала в храм, а потом в православное сестричество при детской онкологической больнице в Петербурге.
Работала сестрой милосердия. У нас был очень серьезный духовник, и когда я однажды открыла ему свою девичью тайну, поведала о том, что мне понравился один юноша, он прервал меня и сказал: «Это не твое! Невеста Христова! Невеста Христова! Невеста Христова!» Помню, что моя душа совсем не воспротивилась этому, наоборот, приняла как-то мягко и легко. Нас, одетых в скромный благолепный наряд с белыми косыночками на голове, часто звали «монашками», когда мы появлялись где-то в общественных местах. И это тоже лишь радовало какой-то загадочно-тихой радостью. А потом произошла моя судьбоносная встреча с матушкой Антонией, которая просто перевернула мою жизнь. Она и привела меня к иноческому пути.
С матушкой Антонией (Сухих)
– Чем особенно вспоминается вам схиигумения Антония? Что бы из ее духовного опыта вы хотели воспитать в себе?
– В матушке жила неподдельная Любовь. Я везде искала ее и нашла только в ней, старице, которая с трех лет верила в Бога, и пронесла эту любовь и веру через всю свою долгую и трудную жизнь. Ведь серьезную духовную закалку матушка получила в тяжелые годы церковных гонений, когда Господь привел ее в Киев в монашеское подполье старцев, исповедников, воспитанников праведного Иоанна Кронштадтского, преследуемых богоборческой властью. Так любить людей могла, наверно, только она. Каждого, кто к ней приходил, она пропускала через свое сердце. Так и говорила: «Как моему сердцу выдержать столько горя?» Она и радоваться умела вместе с радующимися, да так искренне, как мы, грешные, не умеем.
Еще она любила и чтила молитву и нас этому учила. Учила не жалеть себя ни при немощи, ни при других каких обстоятельствах, и держаться исполнения молитвенного правила. Учила: «Без молитвы монах не устоит!» Матушка умела быть требовательной, чтобы при этом никто не остался в обиде.
Вспоминаю, как она спрашивала нас порой: «Сестры, с чем к вам идти – с палкой или любовью?» И мы все дружно голосили: «С любовью, матушка, с любовью!»…Еще она учила ничего не бояться. «А чего нам бояться? – рассуждала, беседуя с нами, –Гонений бояться? Ну, отымут у нас монастыри, одежду, все с нас снимут, а дальше-то что? Молитву — ее же не отымешь, она внутри нас есть. И Христос, который в сердце. Поэтому чего бояться?»…
Очень одежду монашескую любила. Вспоминаю сейчас, как мы были с ней на Валааме в Спасо-Преображенском монастыре и для встречи с матушкой игумен собрал всю братию. И матушка говорила с ними о монашестве, о монашеской чистоте, о монашеском облачении: «Отцы святые! Любите одежду монашескую, будьте ее достойны. Мы пережили время, когда и не надеть ее было. А сейчас мы монахи открытые и это ценить надо, Бога благодарить и ценить каждый Божий день». Нам же с сестрами матушка Антония не уставала повторять: «Вас Сама Матерь Божия одела. Это же одежда Матери Божией!»
Еще мне вспомнилось сейчас, как я уезжала от нее, когда еще работала в больнице и жила в Питере. Обычно ведь в монастырь едут с подарками, а тут наоборот, я уезжала с несколькими сумками наперевес! Например, матушка спросит: «Сколько у тебя там сестер в сестричестве? Пятнадцать? На тебе 15 зубных щеток, еще чего-то там. А батюшка у вас там один?.. Вот, ему, значит, самую большую коробку конфет отвезешь»… И так далее. Наложит мне и того, и этого, и отправит в обратный путь… Это и есть Любовь. Полнота Любви…
– Так раньше и было: монастыри собирались вокруг того или иного очень духовного человека, молитвенника. Для современного монашества – это целая проблема. Где или в ком вы, матушка, с сестрами будете искать точку опоры? К какому духовному источнику припадете?
– Мы, конечно, понимаем и ежедневно чувствуем, что духовный наставник здесь – святитель Лука. Через молитву к Владыке теплится наше общение. Не говоря уже об огромном духовном наследии, которое святитель оставил монашескому миру в своих работах, книгах, проповедях. Мы уже говорили с вами и о том, что, по милости Божией, я жила в окружении двух старцев – владыки Ювеналия (Тарасова) и схиигумении Антонии (Сухих).
У могилки матушки Антонии
Матушка незадолго до своего рождения в жизнь вечную так и говорила: «Зовите меня, и я услышу!». Мы с сестрами и к ее могилке часто ездим в Золотухино, и в Курск к Знаменскому Собору, где упокоился владыка Ювеналий. У Бога смерти нет. И если мы в это не верим, то «что стОит наша вера?!»
Благодарю Господа, что в нашей Епархии замечательный епископ, владыка Вениамин. Обитель наша – его детище, о котором он заботится ежечасно. И что немаловажно, духовным наставником владыки был старец схиархимандрит Макарий (Болотов). И это тоже об очень многом говорит. Владыка Вениамин и Курский Коренной монастырь поднимал в самые сложные года возрождения этой обители…
И снова понимаешь, видишь, какую нам помощь дает святитель Лука и вся наша Курская земля. Святитель все здесь освятил. Прошлым летом приехала одна женщина и плачет: «Матушка, у меня онкология. Я очень люблю святителя Луку, покажите, где он здесь ходил, где он трудился?..» И это святое место уже становится народной тропой… Люди едут сюда, пишут записочки, просят молитв. И мы молимся — это наш иноческий долг, наше главное монашеское дело. Конечно, дальше, как Господь управит. Надо только всем и каждому с твердой верой уповать на милость Божию…
– Матушка, понятно, что вам Господь помогает, тем не менее, стройка – это же не женское дело. Бывают ли у вас среди суеты этих лишь нарастающих дел ежедневных хотя бы минуты ощущения полного счастья? Если бывают, то чему вы радуетесь?
– Самая большая радость – это, конечно, общение с Богом на хорошей службе. Вот, к слову, не могу не рассказать, как однажды, в самом начале весны случилось так, что на Литургию не приехали наши певчие из Золотухинского монастыря – заболели. Не успели мы с батюшкой и сестрами обернуться, видим целый автобус подъезжает – это ребята из Курска с молодежного православного клуба. Приехали, чтобы помочь продолжить расчищать территорию подворья после зимы. 12 человек. И тут же ко мне девушки подходят с просьбой: «Матушка, а можно мы за Литургией подпоем?» Думаю, вот чудо, надо же?! Певчих нет и тут же – на тебе певчих! А вы спрашиваете, какая радость…
Архиерейское богослужение. 11 июня 2013 года
А разве не отрадно видеть молящуюся молодежь в храме? Людей пожилых мы всегда там видим, а вот молодежь, которая приходит к Богу, – я думаю, это во много раз отраднее. Как мы в тот весенний день помолились — единым духом, единым сердцем молились!
Или вот еще мне бывает такая радость: ребята из спортклуба «Булат» приезжают. Когда видишь, как они стараются хоть что-то сделать для обители, для храма, и все это от чистого сердца. В наше неспокойное время, когда само представление о нравственности уничтожается повсеместно, когда такая же молодежь погибает в наркомании, в пьянстве, в грехе, ты своими глазами видишь эти чистые сердца, которые тянутся ко Господу, –наверное, это большое счастье.
Ну и самая большая радость – это когда ты видишь, что они пришли на молитву, идут к исповеди, идут к Чаше, и соединяются со Христом. Ведь еще совсем недавно они так далеки были от всего этого, а ныне пришли и приняли Христа. Какая еще радость нам нужна, правда?
– Правда, матушка! Спасибо вам за разговор. Здоровья вам, и всем вашим насельницам, всем тем, кто вас опекает и помогает. Вдохновения и спасения души в деле, которое возложил Господь на плечи ваши!
Наталья Глебова
Игорь Денисов