Знамения и чудеса. Из воспоминаний о митрополите Иосифе (Чернове). Посмертные чудеса

От редакции

Обычно под заголовком “Знамения и чудеса” мы печатали анонимные сообщения. На этот раз мы изменяем этому обыкновению, публикуя присланные нам из Казахстана свидетельства о посмертных чудесах митрополита Иосифа (Чернова, *1893–†1975). Пользуемся случаем, чтобы выразить нашу глубокую признательность митрополиту Алма-Атинскому и Казахстанскому Мефодию, благословившему сотрудников епархии подготовить эти материалы, и тем, кто ими непосредственно занимался. В данном предисловии мы используем воспоминания архиепископа Василия (Кривошеина), который лично знал Митрополита и почитал его как иерарха, как пастыря и исповедника¹. В свое время наш журнал уже опубликовал статью о владыке Иосифе (Архимандрит Макарий (Веретенников). Иосиф, митрополит Алма-Атинский и Казахстанский//Альфа и Омега. № 4(18). 1998) и мы надеемся в дальнейшем печатать материалы о нем и его епархии — епархии исповедников, как ее называют, потому что в те времена большинство верующих там составляли ссыльные, пострадавшие за православную веру.Да и самого вла­дыку Иосифа называли епископом-исповедником (около двадцати лет он пробыл в лагерях и ссылках) и великим старцем, потому что велик был его духовный опыт и велико его попечение о духовных чадах и о всей епархии.

Владыка Василий, приехав на выборы Патриарха из-за рубежа, естественно, интересовался мнением епископата и клириков о возможных кандидатах. В основном спор шел вокруг имен митрополитов Пимена (которого поддерживало большинство) и Никодима, но были и такие, кто называл кандидатуру митрополита Иосифа; правда, с оговорками: ему уже 80 лет (на самом деле было 78), он был в оккупации, чего не любят власти, да и “ладить” с этими властями привычки не имел (говорили, что местный уполномоченный предлагал Владыке выставить свою кан­дидатуру и обещал поддержку, на что тот сказал: “Мне вашей поддержки не надо!”)².

Владыка Василий на Соборе был полон решимости протестовать против приходской реформы 1961 г., ущемлявшей права священства, но не получил поддержки. И лишь митрополит Иосиф, энергично осудив тех, кто отговаривал архиепископа Василия, сказал ему: “Продолжайте говорить и бороться за Церковь, даже если Вам придется от этого пострадать. Благословляю Вас от имени Церкви и верующих на этот подвиг. Я знаю, что это Вам дорого далось, на Вас будут нападать, но продолжайте”. Нравственная поддержка престарелого митрополита Иосифа была высоко оценена владыкой Василием, который мысленно назвал его “святым старичком”. Между ними возникла некоторая дружественная связь, основанная как на духовной близости, так и на взаимопонимании, включающем среди прочего и понимание всего различия их положений. Во всяком случае, после ряда выступлений, содержавших заверения в лояльности к власти, владыка Иосиф выразил владыке Василию свое тягостное впечатление, не сомневаясь, что оно у них общее.

Несмотря на пережитые гонения, владыка Иосиф производил впечатление жизнерадостного человека, склонного пошутить. В нем не было ничего сломленного, трагического, жуткого, что можно иногда видеть у лиц, много лет просидевших в лагерях. В нем можно было увидеть редкое сочетание старца и архиерея Церкви Христовой.

Об этом блаженном старце, архиерее Божием и исповеднике веры, жизнью своею доказавшем свою верность Русской Православной Церкви, осталось множество воспоминаний. Мы начинаем их публикацию со свидетельств о посмертных чудесах Владыки, а в последующих номерах перейдем к воспоминаниям тех, кто знал его при жизни, чтобы внести посильную лепту в сокровищницу его блаженной памяти.

Игумен Николай (Карпов), г. Щучинск.

Один священник, близко знавший Владыку, как-то спрашивает меня: “Владыка Иосиф тебе не снится?”.

Владыка Иосиф мне приснился всего один раз. Я был тогда в Павлодаре и мне там было очень трудно, такая тоска напала, что стало невмоготу. И я взмолился: “Господи! Владыка Иосиф! Да что же Вы меня оставили?! Что же Вы меня бросили?!” — это из души у меня вырвалось. И в ту ночь я вижу во сне Владыку. Он приходит ко мне, я вроде бы лежу, он подходит — весь такой старенький-старенький, как бы даже паутинкой затянутый, старее, чем был на самом деле. Он говорит: “Да что ты! Я всегда с тобой, я тебя не оставлял”. Я говорю: “Владыка! Да как же Вы здесь?! Вы же умерли! Я же не сплю. Вот, — стукнул себя по ноге, — моя нога, вот моя рука, я же не сплю. Как же Вы сюда пришли?”.

И я проснулся. Это было удивительно. Больше заснуть я не мог. И на следующий день вся тяжесть отошла, мне стало очень легко. А больше владыку Иосифа я не видел.

Протоиерей Иоанн Слюсарь, благочинный Алма-Атинского округа.

Интересный сон мне приснился уже после смерти митрополита Иосифа. Говорят: “Спится, да снится”, но здесь яркий пример того, что Владыка нас не оставил.

Я был рукоположен во священники в декабре 1977 года. Вскоре наступил Великий пост, во время которого в Церкви принято подавать в алтарь записки для поминовения живых и усопших. Помню, на первой седмице поста, когда священниками читаются эти записки, ночью снится мне, что я открыл дверь какой-то комнаты и вошел в нее. А там от стены до стены стоит длинный стол, как бы нары, а на столе горы синодиков и поминальных записок — от края до края. И стоит человек в сером подряснике, читает эти записки. Он повернулся через плечо и говорит: “Где вы там ходите? Здесь столько работы!”. Когда он повернулся, я узнал в нем владыку Иосифа. И вот, эти слова меня поразили! Я зашел в комнату, мы сели с ним и долго беседовали. О чем мы беседовали, я не запомнил. Запомнил только эту первую его фразу.

Утром я пришел в алтарь и говорю: “Батюшки, владыка Иосиф ругается, беспокоится, у нас очень много работы, значит, мы должны прилагать максимум своих стараний, чтобы все записки вычитывать. Иначе похоже на то, что если мы не вычитываем, они там вычитывают за нас. Так я понял. Давайте будем все вычитывать, как требуется”.

Евстолия Ивановна Лещева, г. Москва.

После Владыки остались машинописные труды без подписи, называемые “Письма к другу”. Я прочитала — стиль Владыки. Много об этом думала. Владыка приснился: он сидел у себя в столовой, одетый в черную рясу, и держал на коленях печатную машинку. Он выглядел очень молодым. Я подошла, взяла благословение и спросила — его ли это труд? Он в знак согласия кивнул головой. Меня поразило то, что Владыка так скоро приснился (не прошло еще 40 дней после его успения) и разрешил этот вопрос.

В другой раз видела Владыку во сне уже Великим постом 1993 года. Я была очень больна — целых три месяца не могла избавиться от воспаления легких. Я очень ослабла, болезнь затягивалась, никто ко мне не приходил. В пятницу на третьей неделе поста я наглоталась лекарств, напилась кофе и поехала в церковь. Приехав, обессиленная села на скамье, плакала и молилась о дорогих покойниках — маме и Владыке.

На следующую ночь, с субботы на воскресенье, приснилась мама (раньше снилась только один раз на 40-й день). Ничего не сказала, только дала понять, что я не одна и она рядом.

Через три дня во сне слышу голос владыки Иосифа, звонкий, но зовет, как звала меня по-домашнему мама: “Сталя! Сталя!”. И во сне я где-то стояла ослабленная, людей мало, все незнакомые. Услышав молодой и звонкий голос Владыки, я оглянулась, увидела его, подбежала, взяла благословение, положила в его ладони свою голову и стала рыдать: “Владыка, я Вас вижу, Владыка, я с Вами рядом!”. Он улыбался, молчал. Одет был в монашескую рясу и клобук. Такой радостный, такой родной. Прос­нулась со слезами на глазах, включила свет, посмотрела время: 4 часа утра, 24 марта, 1993 год. Я поняла, что Владыка не оставляет меня и за меня молится.

Елена Порфирьевна Федотова, г. Алма-Ата.

У моей знакомой Веры Георгиевны было серьезное заболевание — она ослепла на один глаз. Врачи назначили операцию и Вера Георгиевна поехала за благословением к владыке Иосифу. Едет в трамвае и вдруг слышит разговор: в Никольский собор привезли гроб с телом почившего митрополита Иосифа. Вера Георгиевна сменила маршрут и поехала в собор. Когда она прикладывалась к лежащему во гробе Владыке, то очень плакала. Она говорила: “Если бы ты, Владыка, благословил меня на операцию, то все было бы хорошо. А теперь как?”.

Долго еще стояла Вера Георгиевна в храме, плакала и молилась. Потом стала вытирать глаза от слез, и ей показалось, что она немного видит больным глазом. А когда пришла домой — совсем прозрела без операции.

У сына другой моей хорошей знакомой, прихожанки Свято-Никольского собора, внезапно заболела и почернела рука. Врачи поставили диагноз: гангрена и предложили сделать срочную операцию — отнять руку. Сын, который прежде скептически относился к вере в Бога, к Церкви и к святым угодникам Божиим, и на уговоры матери — сходить помолиться на могилку митрополита Иосифа — всегда отвечал отказом, здесь, испытывая страшные боли, вдруг внезапно матери говорит: “Собирай­ся, поедем на кладбище к митрополиту Иосифу”. Мать обрадовалась его предложению, и они сразу же поехали.

Приехав на могилку, мать посыпала на руку сына немного земли с могилки митрополита Иосифа и они стали горячо молиться об исцелении. Помолившись, здесь же, на кладбище, они увидели, что больная рука побелела. Боль прошла и все обошлось без операции.

Галина Петровна Шестопалова, г. Алма-Ата.

Моя мама Татьяна Ивановна Шестопалова много лет страдала шипами — ей невыносимо больно было ходить. Много денег она истратила на лечение, но ни медицинские препараты, ни различные травы ей не помогли. И вот, осенью 1978 года наша соседка Валентина Антоновна Сазонова (человек горячей веры), повела нас с мамой помолиться на святые могилки наших Алма-Атинских митрополитов. Во время молитвы маме было тяжело стоять, и Валентина Антоновна посоветовала ей приложить к больной ноге землю с могилки митрополита Иосифа. Мама послушалась совета и насыпала земли с могилки под ступню. Помолившись еще некоторое время, мы пошли домой. И только придя домой, мама вспомнила о больной ноге, которая уже совершенно не болела ни в тот день, ни далее до конца ее жизни.

Павел Александрович Конев, г. Алма-Ата.

У моей знакомой, Елены Дьяковой (38 лет), при осмотре в Диагностическом центре медики обнаружили опухоль по женской линии. Причем эта опухоль причиняла ей тяжкие страдания, она едва передвигалась и постоянно употребляла обезболивающие средства. Врачи предлагали ей сделать срочную операцию. Но Елена от операции отказалась, потому что операция была связана с облучением.

И вот Елена пришла ко мне и как старому и хорошему другу пожаловалась на свою болезнь. Я предложил ей съездить на могилу митрополита Иосифа. “Давай, — говорю, — купим свечи, пойдем туда, прочитаем акафист за усопших, и глядишь — у тебя все пройдет”.

Это было в начале июня 1998 года. Мы приехали на кладбище, помолились на могиле владыки Иосифа, поставили свечи. Когда мы читали акафист, у меня было такое хорошее ощущение, будто нас слышат, читалось очень легко. И через несколько дней Елена мне звонит: “Ты знаешь, — говорит, — у меня все прошло, все вышло естественным образом, боли моментально прекратились, и теперь я здорова!”. Я предложил ей еще раз сходить на могилу и поблагодарить Владыку за исцеление. Мы сходили, поставили свечи всем погребенным там Святителям, помолились. И Лена, и я уверены, что исцеление это произошло по молитвам митрополита Иосифа.

От составителя:

Митрополит Вениамин (Федченков) в своей книге “Отец Иоанн Кронштадтский”, размышляя о чудесах, пишет: “Обык­но­венно мы удивляемся чудесам телесным — исцелению от болезней. Еще более изумляемся изгнанию отцом Иоанном бесов. Но Батюшка более важным чудом считает духовные чудеса: исцеление от грехов, страстей”(С. 301). В подтверждение этой мысли хотелось бы рассказать об одном случае такого чудесного духовного исцеления, произошедшем по молитве к митрополиту Иосифу.

В одной молодой семье муж только-только обратился в Православие и начал регулярно посещать храм, а жена, хотя и приняла крещение, и считала себя верующей, но была настроена против того, что муж чрезмерно, как ей казалось, “ув­лекся религией”. На этой почве начался разлад. Кроме жены, “чрезмер­ное” обращение мужа к религии не нравилось и ее родителям, вследствие чего отношения с ними у мужа тоже обострились. Все это постепенно привело к тому, что семья ста­ла разваливаться, и между мужем и женой встал вопрос о разводе.

И вот, как рассказывала жена, Людмила Ивановна Сычева, она считала, что непонимание между ней и ее супругом зашло настолько далеко, что иного выхода, кроме развода, не существует. Супруг же, не обладая достаточным терпением, не мог благоприятно повлиять ни на свою жену, ни на ее родителей. В семье уже несколько дней продолжался скандал, супруги дошли до взаимных оскорблений.

Людмилу давила обида, в голове у нее постоянно прокручивался целый вихрь помыслов — как пообиднее ответить мужу на то или иное его несправедливо сказанное слово. Постепенно она дошла до того, что стала испытывать ненависть к нему, состояние ее было на грани истерики.

А надо сказать, что прежде чем произошла ссора, муж, рассказывая Людмиле о вере, о Церкви, говорил также и о местных подвижниках веры и благочестия, почитаемых в Алма-Ате митрополитах Николае и Иосифе. О том, что люди приходят к ним на могилки, и они помогают тем, кто молитвенно обращается к ним за помощью.

И вот, ночью, когда муж уже спал, а Людмила, находясь в состоянии, близком к истерике, и терзаемая помыслами против мужа, долго не могла уснуть, она с досадой, как бы даже желая уязвить и владыку Иосифа, не разбираясь тогда еще в иерархических степенях, мысленно обратилась к нему: “Отец Иосиф, ну почему ты там кому-то помогаешь, а вот нам не можешь помочь? Где же ты? Где твоя помощь?”.

«И дальше, — рассказывала Людмила, — как только я это мысленно произнесла, со мной случилось то, что словами описать невозможно. Как будто какой-то луч или сноп света пронзил меня с макушки головы до самых ног, свет неземной, мне непонятный, необъяснимый. Это произошло в какие-то доли секунды, но в результате со мной совершилось то, что я совершенно успокоилась, все терзавшие меня помыслы отошли, и я пришла в состояние совершенного спокойствия. Этот свет очистил меня от всей насевшей на меня грязи: гнева, обиды, осуждения и прочего. Я была потрясена, я недоумевала — куда все делось? Я пыталась вернуться к прежнему состоянию вражды, возвратить старые мысли, но они не возвращались. Полный мир в душе. И в таком состоянии я заснула.

Утром проснулась совершенно умиротворенной и, вспомнив, что были многодневные скандалы, что была у меня обида на мужа, опять попыталась как бы раскрутить все это в уме. Но снова у меня ничего не вышло. Был совершенный мир в сердце, мир в душе, мир в помыслах. Для меня было очевидным то, что мое новое состояние связано с обращением к митрополиту Иосифу. И я решила сходить к нему на могилу.

У одного знакомого мне священника я спросила, где находится могила митрополита Иосифа. Он объяснил мне примерное ее местонахождение и добавил: “Ну, Господь тебе подскажет”. И я пошла на Центральное кладбище поклониться Владыке.

Приехала — иду по кладбищу, народа на кладбище нет, спросить — куда мне идти — не у кого. Долго искала могилу и чувствую, что уже заблудилась. И думаю про себя: “Да где же могила? Что же не подсказывает мне Господь?”. И вдруг навстречу мне выходит огромная черная собака. Я испугалась, пошла от нее в сторону и тут же оказалась перед могилой владыки Иосифа!

С тех пор прошло уже шесть лет. В семье нашей все успокоилось, наши отношения с мужем стали другими. Мы вместе ходим в храм и стараемся придерживаться всех церковных установлений. Моя мать, с которой у мужа были конфликты на религиозной почве, тоже воцерковилась. Дочка наша ходит в воскресную школу. И я твердо могу сказать, что митрополит Иосиф не только исцелил мои душевные язвы и укрепил мою веру в Бога, но и сохранил нашу семью».

Протоиерей Вячеслав Чурбанов,клирик Свято-Никольского собора г. Алма-Аты.

В 1999 году время от времени я приезжал к клирику нашей епархии, находящемуся на одре болезни протоиерею Н., для того, чтобы исповедовать его и причащать Святых Христовых Таин. Отец Н. многие годы своей жизни провел рядом с митрополитом Иосифом. Сначала он был его келейником, иподиаконом, а в конце 60-х годов Владыка посвятил его в сан диакона,а затем и иерея. Отец Н. был искренне верующим человеком,воспитанным в православной семье, но со временем он приобрел пагубную привычку — пристрастился к вину. Владыка Иосиф это знал. Он любил отца Н. и слезно молил Господа о том, чтобы отец Н. перестал выпивать. Отец Н. и сам страдал от своей привычки, но побороть ее не мог. Но все же молитвы владыки Иосифа держали его, он не опускался до крайности и продолжал служить в Церкви.

И вот, спустя много лет после смерти владыки Иосифа отец Н. тяжело заболел и сам уже был на пороге смерти. Я же, как было сказано выше, приезжал к нему для совершения церковных Таинств. И однажды отец Н. рассказал мне одно удивительное событие, происшедшее с ним накануне моего приезда. А надо сказать, что отца Н. удручало состояние уныния, он очень страдал физически, но особенно страдал духовно, испытывал ужасное томление духа, муки совести в преддверии предстоящих ему воздушных мытарств и суда Божия. И вот, пребывая в таком плачевном состоянии, он видит сон, видение, что находится в какой-то яме. Он хочет из нее выбраться, делает отчаянные попытки, но выбраться не может. И вдруг он видит, что у края этой ямы появляется владыка Иосиф. Он подает отцу Н. руку и говорит: “Ну-ка, давай, выбирайся!”. И я не знаю, чем закончилось видение (отец Н. был очень слаб, говорил с уже трудом), но он сказал, что почувствовал огромное облегчение, у него пропала безнадежность, он ощутил, что Господь, по молитвам владыки Иосифа, проявил к нему милость. Душа отца Н. успокоилась, умиротворилась, и в таком состоянии через несколько дней он мирно перешел в жизнь будущего века.

Протоиерей Геннадий Агеев, г. Алма-Ата.

Летом 1995 года у меня возникли некоторые сложные жизненные проблемы, и для того, чтобы они благополучно разрешились, я решил прибегнуть (как и всегда это делаю) к молитвенной помощи митрополита Иосифа. Я поехал на кладбище в намерении отслужить панихиду на могиле Владыки и попросить его поддержки и предстательства. Поскольку дело было срочное, я не успел взять с собой никого, кто бы мог пропеть панихиду. Я ехал один на своем автомобиле и думал: “Кто же мне пропоет панихиду? Ну, может быть владыка Иосиф пришлет кого-нибудь”.

В это же самое время по улице Ташкентской ехала на автобусе из храма Христа Спасителя, что расположен на пересечении улиц Ташкентской и Саина, певчая этого храма. Подъезжая к Центральному кладбищу, она неожиданно подумала, что хорошо бы сойти с автобуса и пойти помолиться на могиле митрополита Иосифа. Недолго думая, она сошла и направилась к его могиле.

В тот момент, когда я подъехал к могиле Святителя, подошла и певчая. Мы были рады такой неожиданной встрече и вместе пропели панихиду. И все мои проблемы вскоре благополучно разрешились.

Протоиерей Николай Попов, г. Павлодар.

В тот период, когда в Павлодаре подходило к концу строительство Благовещенского собора, мне такой сон приснился. Будто мы с владыкой Иосифом обходим вокруг собора, разговариваем, затем он доводит меня до служебного входа, проводит по недостроенному коридору к комнате для священников (за этой комнатой коридор заканчивался глубокой ямой, которая не была огорожена), оставляет меня возле этой ямы и говорит: “Ты постой здесь, а я сейчас за тобой приду”. Он ушел и не возвратился, а я остался ждать у ямы.

Утром, проснувшись, я проехал на службу в собор. В то время в Павлодаре были частые перебои с электроэнергией, и в этот день в соборе отключили свет. Мне надо было пройти в комнату для священников, я пошел по темному коридору, по которому во сне меня вел владыка Иосиф, но не рассчитал несколько шагов, прошел мимо этой комнаты, оступился и упал с трехметровой высоты вниз головой в яму, там, где Владыка меня оставил.

Когда меня привезли в больницу, врач сказал: “Тебя крест спас”. Конечно, Господь сохранил меня, но, думаю, я остался жив благодаря молитвенному ходатайству митрополита Иосифа. Если бы я был внимательней, то этой травмы можно было бы избежать, ведь Владыка предупреждал меня во сне об опасности, поскольку обещался быть защитой моей до самой смерти.

Протоиерей Валерий Захаров, настоятель Свято-Никольского собора г. Алма-Аты.

Владыка Иосиф при жизни своей завещал, чтобы на его могиле стоял крест с надписью: “Христианство имеет особенные свойства”. Но, к сожалению, после смерти Владыки это завещание не было исполнено. На могиле был поставлен памятник — красивый, мраморный, но это было не то, чего желал Владыка. Но Господь, зная желание Своего угодника, исполнил его следующим образом.

В 1984 году на Алма-Атинскую и Казахстанскую кафедру был назначен епископ Евсевий (Саввин), бывший наместник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Перед его отъездом в Алма-Ату его духовный друг и горячий почитатель покойного митрополита Иосифа архимандрит Иннокентий (Просвирнин) сказал: “Ты там обрати внимание на завещание своего предшественника, ведь оно не выполнено”. И владыка Евсевий по прибытии в Алма-Ату постарался исполнить завещание Митрополита — лучшим мастерам он заказал крест из редкой породы темно-красного гранита. И те мастера, которые изготавливали этот крест, говорили: “Это не простой, а уникальнейший гранит. У нас только два таких камня. Из одного из них мы уже изготавливаем памятник бывшему первому секретарю Компартии Казахстана Д. А. Кунаеву, ну, а второй камень — для вашего Церковного иерарха”. И этот замечательный крест, с той надписью, которую завещал написать на нем владыка Иосиф, через 10 лет после его кончины, весной 1985 года, был поставлен на его могиле. И я считаю, что совершилось чудо, и совершилось оно по молитвам самого приснопамятного Владыки.

Иерей Владимир Стрельников, Архангельская область.

Эту историю мне рассказал мой друг Александр Михайлович Ларичев. Мы дружили с ним до ухода в армию, а после потеряли друг друга, и вот, по прошествии нескольких лет, в 1992 году мы встретились, и он пригласил меня к себе в гости.

Я пришел, и у нас как у старых друзей начался разговор. Оказалось, что Александр в настоящее время работает каменотесом на Центральном кладбище, у него семья, семеро детей. Меня поразило то, что у Александра так много детей, и мы стали с ним разговаривать о его детях. Он рассказывал то про одного, то про другого ребенка. В свою очередь, я рассказал ему о себе — что я ушел со своей прежней работы и сейчас работаю в церкви (на тот момент я не был еще посвящен в священный сан). И тогда Александр сказал: “А я вашему священнику гранитный крест на могилу изготовлял! И в тот период, когда я был занят выполнением этой работы, у нас произошло одно удивительное событие, которое чудесным образом закончилось благополучно. Мой маленький сын играл на балконе и, перегнувшись через перила, полетел вниз с шестого этажа. Я, увидев это, сперва оторопел от ужаса, потом бросился в подъезд и бегом побежал на улицу. И когда добежал до первого этажа, я снова оторопел, уже от радости и изумления. Я ожидал поднять с земли тело разбившегося сына, но навстречу мне в подъезд входил целый и невредимый мой мальчик в окружении других детей! Когда, оправившись от ошеломления, я осмотрел его, я вновь удивился — на нем не было ни синяка, ни царапины! Я считаю, что только благодаря тому, что я делал крест на могилу священнослужителя, мой сын остался живым”.

Александр подробно описал мне крест, который он изготовил, и место могилы. По его описаниям я нашел эту могилу, и оказалось, что крест он делал для митрополита Алма-Атинского и Казахстанского Иосифа. Владыка же, в благодарность за труды Александра, сохранил его сына от внезапной смерти.

Об этом же событии рассказал настоятель Свято-Филаре­товской церкви г. Алма-Атысвященник Сергий Казимиров:

17 мая 1992 года около 3-х часов дня я шел по Центральному кладбищу к могиле митрополита Иосифа. Когда я уже подходил к могиле, то увидел, что за мной идут двое взрослых мужчин с детьми. Почти одновременно мы подошли к могиле Митрополита, и один из мужчин, увидев, что я собираюсь молиться (у меня была с собой Псалтирь), заговорил со мной. Он сказал, что является мастером, изготовившим стоявший на могиле митрополита Иосифа гранитный крест, и рассказал такой интересный эпизод: в то время, когда он изготавливал по заказу епархии этот крест, у него с шестого этажа выпал мальчик и не разбился! С большим восторгом рассказал он об этом происшествии и показал мне этого своего сына, который был здесь же с ним. И сказал, что теперь он часто приходит на могилу Святителя и следит за состоянием памятника.